Для встречи с Иваном Ивановичем Охлобыстиным DE I проник на ночные съемки GENERATION P -- фильма по культовой книге Виктора Пелевина конца 1990-х. В ожидании вызова режиссера Виктора Гинзбурга актер и священник отец Иоанн дремлет с приклеенной косматой бородкой в черной майке с крестом. Днем у Охлобыстина другие съемки. В спокойном состоянии он напоминает праправнука чеховского Фирса. Когда появляется чай, Фирс-юниор оживает и, приметив гостей, допускает собеседников. Мы говорили о парфюмах, мобильниках, машинах, драках на ножах, часовых шедеврах и тату – все это предложено читателю под заголовком «Суетное». Другую часть разговора мы назвали «Искреннее». Но на слух отделить одно от другого невозможно. Охлобыстин – персонаж цельный, отражающий жизнь всеми возможными гранями.
ИСКРЕННЕЕ
DE I: Тебе просто сказать, на кого ты работаешь? Если не ставить первым ответом семью и детей…
И.О.:
Ну, тогда получается, что на Родину. Потому что после семьи и детей следующим идет – на Родину. На людей. Ведь я тоже включен в семью, следовательно, я себя тоже избегаю в данном вопросе. Тогда – для людей.
DE I: Чем ты занимаешься на съемочной площадке, в перерывах?
Г.К.:
Если рядом со мной интересный собеседник и я понимаю, что могу с ним больше не увидеться, буду общаться. Но обычно я читаю или пишу сценарии на коммуникаторе, у меня такой HP.
DE I: Какими были первая и последняя книга, которую ты брал в библиотеке?
Г.К.:
Первая книга была Алтаева, но на самом деле это женщина, я позже узнал, что это какая-то историческая книга, листов восемьсот, и я ее не дочитал. А последняя книга, которую я брал в библиотеке, был Ницше. И я брал ее в библиотеке ВГИКа. В «Ленинке» я что-то брал по шумерам в читальном зале.
DE I: Бывало, что книги не возвращал?
Г.К.:
Бывало, терял, не возвращал, мало того – воровал, бывало. Я украл «Чиполлино». Но меня поймали. Жил я тогда на Каширской, и мне очень нравилась эта книга.
DE I: У тебя есть какие-нибудь представления о самосознании? От чего оно точно убывает?
Г.К.:
От национального чванства оно убывает. Мой папа говорил, что нельзя быть первым за счет второго. Ты – либо первый, либо никто.
СУЕТНОЕ
Кожа Охлобыстина
Мои татуировки связаны с путешествиями и с пьянством.
…Здесь была обнаженная дама, когда женился, неудобно стало. Это лазером вырезано… Ох, если не дай Бог, меня будут жечь, то я теперь знаю, как пахну, когда загорюсь. В комнате дым стоял по колено. Цветные татуировки они же глубокие. Потом наколол текст – «радиация»… А вот эту татуировку мы с Оксанкой на свадьбу накололи. У нее точно такая же. Это единорог, он – символ чистоты. По легенде, единорога может усмирить только девственница. А эти руны – в Ирландии.
…Когда я прощался с последним мотоциклом, наколол этот череп. У меня уже слишком много детей, чтобы на двух колесах гонять. И это одна из татуировок, которые колют байкеры, которые уходят навсегда. Это один из вариантов – череп с зубками врос в землю, пустил корни, из него цветы выросли. И я так и не сел больше на мотоцикл. Мне даже на съемках предлагали.
Охлобыстин вооружен
…У меня есть два самурайских меча. Один я в старости отдам одному ребенку, другой – другому. Один – «путник», это так называемый сытый меч, он когда-то бывал в битвах |XVIII века, он – разрушитель. От него всегда что-то разрушается. Он случайно упал на спинку кресла и разрубил ее. А другой, брутальный – «веер». Его перед дамочкой достанешь, и она млеет. В нем нереализованная опасность.
…Нож – это честная вещь. Он уравнивает шансы. Несколько раз реально он едва не погубил жизнь и спас жизнь. У меня противоречивые отношения с ножом. Это первый предмет, с которым мы столкнулись в качестве homo capiens, осколок кремниевого камня тоже нож. Оружие не терпит агрессии. Агрессия порочна…
Ароматы Ивана
Недавно за очень короткий срок пропустил через себя очень много запахов. Дело в том, что я очень долго не чувствовал запахи, но полтора года назад сдавал на черный пояс каратэ. В конце поединка мне пробили голову, и я отключился на доли секунды. Через неделю прохожу мимо бестолкового «Арбат Престижа» на Соколе, в большей степени хозяйственного, нежели парфюмерного магазина. Дай, думаю, зайду, проконсультируюсь и куплю духи своей тетеревице. Вошел и почувствовал, как пахнут даже алюминиевые полки под духами. Может быть, у меня что-то произошло с носовой перегородкой, но скорее всего – с сосудами. Около месяца этот дар был ярко выражен, и как практичный человек я выбрал идеальный личный парфюм…
Охлобыстин у аппарата
Не люблю разговаривать по телефону, теряюсь, если не по делу, но сами аппараты уважаю. Среди моих фаворитов, например, «Ксениум Филипс» (Xenium), с дизайном они не морочатся, но подкупают энергосбережением – две недели без подзарядки.
…«Айфон» – глупость. Изобретение для очередей к дантисту. Отвечать на звонок неудобно, особенно – в машине. Мягкий алюминиевый корпус царапается на раз, сапфировое стекло за 60 евро легко колется. Есть хорошая гугловская карта, но музыкальный магазин не настроен – нет авторских прав. Сенсорное управление в перчатках не работает, нужен тепловой контакт. Кино смотреть – только если это короткометражка или мелкий мультик. По большому счету, это телефон для пенсионеров Вот у «Ха Эйч Ти» (HTC) был хороший аппарат «Метеор». В принципе, тот же «Айфон», но практичнее, единственно у них слабые батарейки, дня не живут.
А вот «Вирту» – это неплохая игрушка, но проигрывает дороговизной. Но они очень нестойкие. Намок и – кердык. Вот у «Сони» меню понятное, а меню «Моторолы» – это катастрофа. Ведь «Моторола» – приличная фирма. У их аппаратов радисты ручки крутили во время войны и кричали: «Звезда, Звезда… Это Сатурн, Сатурн…» Ведь это же были американские аппараты «Моторолы», с них вообще вся телефония начиналась.
Охлобыстин на колесах
Я езжу на «БМВ», «семерка» с дизелем. Есть во мне что-то колхозное. Подкупаюсь, что до Костромы и обратно всего треть бака уходит. Заправился и на неделю. Я не жадный, но первый у меня был «Форд Эксплорер», на нем только вокруг бензоколонки ездить. Это так удручало. Вторая машина пикап «Хонда редплайн», велосипед возить. «Хонда» же мотоциклы делают, поэтому знают все, что связано с подвеской и рамой. Внутри просторно, ощущение, что ты в кабине «КамАЗа». Третья машина непобедимый «Дефендер», на нем Оксанка скачет, жена моя – экстремальщица. А вот про хваленый «Ренджровер» есть же поговорка, он едет либо в автосервис, либо из автосервиса. Он не рассчитан на нас, на азиатчину, на наш Мардор. Толкинен когда описывал Мардор, он же имел в виду СССР. Для России изумительна «Тойота Лендкрузер»…
… для существования нужны только две машины «Мерседес» и «БМВ», а все остальное – это вариации. Так же, как вся наша жизнь, это вариации на тему детства. Чтобы там ни говорили. Вот есть две машины, каждую модель можно назвать доделанной. А вообще вся наша жизнь это вариации на тему детства. Все желание счастья, все представления о прекрасном, любые новые формы, новые названия. Но так или иначе, базовая модель – это модель детства.
Охлобыстин и «который час»
Часы, в некотором смысле, – один из абстрагированных символов христианства. Они измеряют то, чего нет, но очень важно для нас, как любовь и дружба. Мои пристрастия начинаются с «Брегет» (Breguet). Потом идут «беспроигрышные», в которых главное – не дизайн, не механизм, не харизма, а всё вместе. Это – «Улисс Нардан» (Ulyss Nardin), «Патек Филипп» (Patek Philippe), «Бом и Мерсье» (Baume & Mercier). По большому счету, удобнее всего электронные часы. Например, «Дизель»: они не только удобные, но и красивые, заряжать не надо. Но мои – это механика. Без тебя они не живут. В том, что их надо заводить, есть нечто мистическое…
Полную версию читайте в журнале DE I/DESILLISIONIST №16-17
© DE I / DESILLUSIONIST №16-17. «ИВАН ОХЛОБЫСТИН: ЖИЗНЬ ЗА ГРАНЬЮ»
|